С 17 по 21 декабря состоялся III Санкт-Петербургский конкурс сценариев дебютных кинопроектов. Мероприятие организовано Молодежным центром Союза кинематографистов Санкт-Петербурга и киностудией «Ленфильм» при поддержке Федерального агентства по делам молодежи (Росмолодежь). Мы побывали на сценарном питчинге и хотим рассказать, как обстоят дела на подступах к индустрии.
В финал конкурса попали 20 работ, которые были поровну представлены в двух программах: полнометражные и короткометражные сценарии. Слово «дебют» в названии немного смущало, а затем вообще потеряло смысл. Среди участников практически не было начинающих авторов или студентов, за плечами конкурсантов оказались сериалы про «ментов», документальные фильмы, короткометражки, редактура, продюсирование, работа в киноиндустрии и даже участие в предыдущем конкурсе. Список участников слегка изменил отношение к дальнейшим выступлениям, подняв общий уровень их авторов. Хотя ожидать невероятные идеи и общую свежесть задумок, все еще не приходилось.
В итоге так и вышло, революций не случилось, многие проекты отражали нынешние тенденции в современном отечественном кино, а сторителлинг так и не пытается встать с колен.
Первыми были сценарии полнометражных картин. Среди всего списка чуть больший акцент был сделан в сторону фильмов, местом действия которых стала Великая Отечественная война. Один из них стал победителем.
Военно-мистическая драма (конечно же с элементами реальных событий) «Кокша», рассказывающая историю солдата, выросшего в языческой семье марийцев. Он не говорит по-русски, но прекрасно понимает язык. Эта трудность не мешает ему быть выдающимся бойцом. «Кокша подбивает 11 танков, 6 бронемашин и убивает 57 немецких солдат». Предательство сослуживцев, вынуждает героя пойти на рискованный шаг и дезертировать. Находясь между фашистами и советскими спецслужбами, он начинает собственную войну против всех, как «последний язычник Европы».
Несмотря на заявленный жанр, «Кокша» вышел самым цельным из всех. При должном подходе может получиться как мистический триллер, так и боевик в духе «Рэмбо», с добавлением малоизвестного национального колорита. Единственное, что смущало, это заявления автора сценария о собирательности образа Кокши на нескольких реальных героев, что моментально портило впечатление от его выступления.
Еще две попытки зайти на поле военной тематики и достоверного прошлого выглядели как крик отчаяния в попытке найти продюсеров и финансирование. Один рассказывал историю воссоединения семьи сразу после окончания войны и трудности взаимоотношений поколений, переживших ту трагедию по-своему; другой пытался аккумулировать в себе все тренды, иллюстрируя судьбу солдата, вынужденного принять участие в футбольном матче, состоявшемся в блокадном Ленинграде, с еще большей слезовыжималкой в наполнении. Во многом их проблема заключалась в банальности истории и большем упоре на сеттинг, без которого все превращалось в очередной фильм для ТВ, которому и не стоило появляться, но не стесняясь говорили об очевидном успехе проекта у зрителей, любящих «настоящее» кино.
Вместе с ними о коммерческом потенциале и необходимости попасть в «Фонд кино» заявляли семейные комедии. Первой стала своеобразная интерпретация «Назад в будущее», полная ностальгии по советским 80-м с октябрятами и пионерами. По мнению создателей, в современных кинотеатрах совсем нет хороших детских семейных фильмов, а на такой им точно не стыдно повести детей (надеюсь они сходят на новую Мэри Поппинс и успокоятся). Это очень похоже на блеклую и надоевшую всем историю, с банальными приемами оживления прошлого, понятного и близкого старшему поколению, оживлявшему в памяти юность, но абсолютно далекого от детей, которые с большим интересом остались бы дома и посмотрели трилогию Роберта Земекиса.
В центре следующей комедии оказался сюжет о реалити-шоу с фактическим глумлением и стереотипизацией проблем детдомовцев. Где модная звездная пара на 7 дней поселяется в доме с 5 сиротами и обещают в конце усыновить одного из них. Вопросы о неправильных ценностях и ложных мотивах, автором были восприняты негативно. По мнению создательницы ничего такого в ее сценарии не было, детдомовцы всего лишь сюжетный прием, зачем глубоко задумываться в комедии, нужно уметь веселиться и вообще у нас семейная история для людей, имеющая «большой коммерческий потенциал». Зал и автор остались при своей правде, которая надеюсь никогда не появится на больших или малых экранах.
Из интересного хотелось бы выделить проект «Не тот свет», действительно начинающего автора, рассказывающий о жизни после смерти и поисках нового тела для жизни. Интересная концепция была излишне затянута, но отлично бы подошла для короткометражной истории.
Остальными проектами оказались драмы полные банальных социальных нравоучений о гнилости современного общества, другие поднимали проблемы прощения, переплетенные с религией и все завершала подростковая история любови, на фоне смертельной болезни. В них пытались выделиться сюжетными ходами, но в большинство из них были излишне банальны и переполнены сумбуром, в попытке выстроить нарочито-нравоучительный диалог со зрителем.
Короткий метр не сильно отличается качеством от полнометражных проектов. За место крепких небольших историй, показывающих потенциал автора в дальнейшем развитии, многие пытались создать очередное экзистенциальное высказывание, как будто нарочно выделяясь глубиной взглядов на человеческую жизнь, моментально стараясь играть в высокодуховных авторов.
Тут вам сюжет о подозрительной бабушке, опасающейся воздействия зомбирующих радиоволн, которые оказываются не мифом, вынуждая ее собрать бомбу и устроить теракт в метро; новый постапокалипсис, совмещенный с загробными мотивами и путешествующим вдоль рельс героем, отыскавшем в этом мире хоть какой-то путь-ориентир, утерянный для всех; зомби-трэш о детях устраивающих бой между личными ожившими мертвецами, полных символизма на серые жизни людей; картина о новостной пропаганде и манипуляциях информацией с линчевскими переворотами простой человеческой судьбы. Встречались и социальные истории попрошаек в метро и жестоких кредиторов, безумные с аниматором Петром I на Дворцовой площади и даже задел для будущего альманаха под названием «В Питере…любить?», которое говорит само за себя. Если в экзистенциальных проектах люди пытались представить себя «авторами», то здесь все походило на пробы пера, без чувства ритма и времени, ведь некоторые проекты просто не могли уложиться в заявленные 20 минут, которых объективно не хватало для раскрытия хотя бы части представленного синопсиса.
На общем фоне выделилось два проекта: «Актриса», трагикомедия о постаревшей актрисе, живущей в пустой квартире и «Крышные» история «Слесаря ЖЭКа, вступающего в борьбу с бродячими музыкантами, играющими на старых телевизионных антеннах». Последний победил и действительно казался интересной работой полной музыки и Петербурга, показанного с высоты птичьего полета, с возможным фестивальным потенциалом.
В целом обе сессии имели схожие проблемы. Отсутствие оригинальных и свежих идей, во многом обращенных в прошлое или наоборот, делающих акцент не на окружающем пространстве, а на экзистенциальной глубине, переусложняя и без того неосмысленное «сейчас». С другой стороны, выделялось сильное желание не создать свой фильм, а заработать на нем, что нельзя осуждать, если это не твой первый проект, презентующих автора и его дальнейшие цели.
Главным же стало абсолютное неумение презентовать свои сценарии публике и экспертному жюри. Складывалось ощущение, что авторы уверены в идеальности своих работы, в которые зал обязан моментально влюбятся, стоит им лишь выйти на сцену и произнести название, а дальше оставалось только быть готовым собрать все призы. Единственной качественным выступлением стала короткометражка «Артистка», авторы которой смогли перевернуть отношение с своему странному синопсису и влюбить публику четким планом, пониманием структуры работы и отличными слайдами, дополняющими выступление. Но здесь и скрывается ужасное, короткометражка «Артистка» сделана белорусами, приехавшими из Минска лишь для выступления, от чего стало грустно за других конкурсантов приехавших из разных городов России.
Хочется вспомнить «Международный коллоквиум в сфере кинообразования», проходивший в рамках VII Петербургского культурного форума на Ленфильме, участниками которого стали: Федор Бондарчук, Киёси Куросава, Алексей Попогребский, Николай Хомерики, Алексей Учитель и другие. В формате круглого стола они обсуждали кинообразование, но в итоге все скатилось в обсуждение и PR личных образовательных проектов.
Новые школы поставили перед собой цель сломить многолетнюю проблему русского подхода, ориентированного на теорию, и перейти на зарубежный формат, где ставка делается на практику и сторителлинг, по которому до сих пор нет отдельного курса в современных университетах. Почти все были единодушны (в том числе и представители из Японии, Франции, Италии и Германии), говоря о большом количестве поступающих не имеющих за собой идей, любительской практики, реализации своих идей хотя бы кустарными методами (телефон есть практически у всех) и желания, ожидая, что их моментально научат всему и дальше всех будет ожидать светлое будущее в индустрии. К удивлению, таких моментально отсеивают даже в платных школах, после первых семестров обучения.
Похожие тенденции были видны и на питчинге. Люди приходят с заведомо слабыми идеями, сделанными по лекалу предполагаемой популярности. Чаще всего за такими сюжетами стоят «творцы» кричащие, что «фильм про геев чернокожих, сделан специально под Оскар», игнорируя любые попытки объяснить художественную ценность картины, хотя это всего лишь мои догадки.
В моем представлении такие питчинги являются отражением современной ситуации, сложившейся в кинематографе. Здесь нет денег, в первую очередь ценны свежие авторы, готовые реализовывать яркие идеи и получать необходимую поддержку, чтобы достигать новых высот. Перед нами же предстали люди без четких замыслов, ориентацией на «коммерческий потенциал» и желанием попасть в «Фонд кино». Не хотелось бы нудить об альтруизме и авторской позиции, но большинство идей как будто нарочно пытались войти в канву нынешних трендов, игнорируя современную проблематику, которой остро не хватает в российском кино. Понимая, что авторы лишь презентовали свои сюжеты, страшно увидеть реализацию их задумок. Даже победители не внушают безоговорочной уверенности, выделяясь лишь на фоне более слабых конкурентов.
И это не проблема конкурса, идея которого состоит в поисках талантов, получающих их дальнейшее продюсировании. Организация была хорошей, как и отличное место локации, пропитанное духом кинематографа. Дело в самих участниках и их полной безынициативности.
Выглядит это конечно не окончательным приговором, но определенно заставляет задуматься о дальнейших возможностях развития и функционирования индустрии. Ведь даже такие на первый взгляд небольшие конкурсы мало на что влияют и не способны вдохновить своих участников раздвинуть рамки настоящего.
